Для fenomeno recurrente, которая заказывала фик про Клинта, Роджерса и адаптацию в современном мире - "Долгий день".
769 слов, а еще треш, угар и игрушечный медведь– Слушай, у меня это и так первый выходной за год, не хочу я в библиотеку!
Со стороны полковника это, определенно, было свинством. Мало того, что сотрудники Щ.И.Т.а пахали круглый год как проклятые, без отпусков и отгулов, так еще и в единственный чудом выдавшийся выходной день Бартон теперь должен был заниматься «адаптацией одного из самых ценных сотрудников к современным реалиям», а если проще – водить его за ручку и не выпускать из поля зрения. Он бы, может, и прихватил своего нового коллегу за компанию прошвырнуться по барам и прочим увеселительным заведениям, вот только идеи самого Роджерса о том, как можно хорошо провести время, вызывали у лучника, в лучшем случае, оторопь.
– Клинт, а давай в зоопарк сходим?
Тот скептически покосился на него. – Сдавать, небось, тащишь?
Теперь пришел черед Стива изумленно моргать. К счастью, как раз в этот момент его внезапно посетила прекрасная мысль, которой он не преминул поделиться с товарищем.
– Я знаю идеальное место – парк аттракционов. Мороженое, русские горки, клоуны – там будет весело! Ну, что скажешь?
Его лицо излучало такой неподдельный энтузиазм, что лучнику было даже как-то неудобно признаваться, что клоуны ему осточертели еще в детстве – да и кому не осточертели бы, если учесть, сколько лет ему приходилось участвовать в одном шоу, а часто еще и спать в одном вагончике с этими вечно пьяными засранцами, вместо мороженого он бы с куда большим удовольствием пропустил холодненького пивка, да и аттракционы что-то не вдохновляли. Хотя…
– Давай так – день впереди долгий, времени хоть отбавляй, так что одно место с тебя и одно с меня. Как раз прошвырнемся по твоему парку, и успеем на вечернее шоу.
День и правда, оказался долгим. Они прокатились по нескольку раз на всех аттракционах (на кого они, интересно, были рассчитаны, если даже идеальному вестибулярному аппарату профессионального боевого агента некоторые из них явно не пошли на пользу), Стив купил ему сахарную вату (возможно, лет этак много назад Клинт даже назвал бы это романтичным), а он в отместку выиграл Роджерсу в тире самого большого плюшевого медведя, перевязанного гнусным розовым бантиком. Дальше они пошли уже втроем с медведем, причем капитан рядом с ним просто-таки светился от счастья. Нарушать эту идиллию было бы преступлением, но на службе у Щ.И.Т.а на что только не пойдешь, так что Клинт решительным движением завернул обоих своих спутников к выходу, смутно надеясь успеть хотя бы на последнее представление в стрип-клубе.
Лучше бы уж они опоздали. Да, им выделили неплохой столик рядом со сценой, и теперь он сидел за ним вместе с чертовым Роджерсом, который, явно чувствуя себя неуверенно в такой обстановке, придвинулся вплотную к нему и практически положил ему руку на колено. Вдобавок ко всему, на столе, потеснив бокалы с безалкогольным, чтоб его, пивом – да как же можно, нам же завтра на работу – для него и настоящим виски для самого капитана, который мог себе его позволить, потому что его все равно ничего не брало – так вот, с удобствами разместившись во весь их стол, сидел гнусный игрушечный медведь. Тех немногих девиц, которые не удирали от их столика, нервно икая, при виде медведя и двух мужиков, сидящих практически в обнимку с друг другом и медведем, отпугивал своим ледяным, как снега Арктики, где его на погибель Клинту откопали, капитан. Самому Стиву представление, судя по всему, совершенно не мешало, потому что он его просто не смотрел. Отвернувшись от сцены и направив все внимание на соседа, он обстоятельно и со вкусом излагал ему свою точку зрения на тактику войск Гидры во времена Второй Мировой.
И вот тут-то Бартон наконец не выдержал. Наплевав на все и выхватив из под носа у изумленного Роджерса его бокал, он выпил его залпом, после чего ухватил за локоть старающуюся как можно быстрее пробежать мимо их столика официантку и заказал сразу бутылку, чтоб не мелочиться. После третьей порции натощак ему наконец-то стало хорошо, и он, ухватив одной рукой Стива за рукав и упершись другой для устойчивости в медведя, начал рассказ о своей бурной юности, периодически прерываемый дополнительными подзаправками из стремительно убывающей бутылки.
Кажется, они засиделись до самого закрытия заведения, откуда их очень аккуратно выпроводили, даже не пригласив заходить еще.
Кажется, в такси его окончательно разморило, и он уронил тяжелую голову на широкое теплое плечо капитана.
Кажется, уже доехав до штаб-квартиры, он отказался идти дальше, мотивируя это тем, что он и так устал работать за всех, а коврик перед дверью такой мягкий и уютный.
Кажется, дальше его несли уже на руках, и даже сняли с него ботинки перед тем, как уронить на кровать. Не исключено, что ему пожелали спокойной ночи.
Завтра у него будет очень, очень сильно болеть голова, а еще ему, возможно, будет стыдно, хотя в этом он, не первый день зная самого себя, все-таки сомневался. Одно он мог сказать точно – как же все-таки хорошо, что у них так мало выходных.
Обзорам
Вот нельзя меня ночью к компу пускать, истинно вам говорю
Для fenomeno recurrente, которая заказывала фик про Клинта, Роджерса и адаптацию в современном мире - "Долгий день".
769 слов, а еще треш, угар и игрушечный медведь
Обзорам
769 слов, а еще треш, угар и игрушечный медведь
Обзорам