Мое с х-однострочников дубль два - 8

[guest-hall]

Название: Позови меня
Автор: Скрытный Гость
Бета: -
Фандом: X-Men
Рейтинг: R
Жанр: дарк
Слов: 714
Написано на заявку: Т20-23 Эрик/Чарльз. Из-за эксперимента Хэнка Чарльз сначала теряет способности, а потом голос. Зрение... А+, но ХЭ
Мое любимое

Все начинается с грустного, обеспокоенного взгляда Хэнка.

Нет, не так. Видимо, начало все-таки было положено гораздо раньше, где-то там, за горизонтом прошлого, где я начал пить, и перестал спать, и совсем забросил самого себя. Да, именно так все и было, но это больше неважно, потому что сейчас Хэнк смотрит на меня, и говорит «как ты, все в порядке?», а я слышу «как ты можешь продолжать жить, когда ты здесь, а он там?» И, конечно же, я радостно киваю, и моя голова болтается на шее, как у болванчика, и я даже не хочу знать, как выглядит сейчас моя улыбка. Хэнк, ну правда же, как я могу быть в порядке, когда даже сейчас твой голос едва пробивается ко мне сквозь кровь, гремящую у меня в висках. Я так много сил трачу на то, чтобы не слышать, что кажется, скоро сойду с ума от головной боли. Неважно.

Или все-таки началось все с того, что я попросил у Хэнка помощи? «Сделай что-нибудь, эти голоса убивают меня, все эти мысли людей», говорю я, но мы оба знаем, что это ложь. Какое значение имеет тихий шелест других голосов, когда твой голос звучит в моей голове неумолчным набатом? А, впрочем, это объяснение так же хорошо, как любое другое, и Хэнк делает вид, что верит. Так проще.

Неважно. Мы вместе приняли это решение, ты и я. Ты когда ушел, я когда остался. Мы заняли наши места, и партия началась. Ты должен остаться там.

Так будет лучше для всех. Ты опасен, невыносимо опасен, ты угроза для мира, для людей, для себя самого. Тебе не место среди людей, а мне больше нет места рядом с тобой, но другого выхода нет. Ты должен остаться там.

Сыворотка поможет мне. Не может не помочь, ведь ее сделал Хэнк, надежная скала Хэнк, верная опора Хэнк. Ну и что, что его явно расстраивает мое поведение, и он укоризненно качает головой, когда думает, что я его не вижу. Все равно он не оставит меня, старый добрый Хэнк. Хороший мальчик.

Я лежу поверх покрывала на своей кровати, рука перетянута жгутом, нервы свили тугие змеиные клубки где-то глубоко в моей груди, и жду. Жду, пока затихнут голоса, пока все они замолчат, пока придет покой. И он приходит. Никаких больше соседских сплетен, никаких мелких мыслишек прохожих. Никакого тоскливого беспокойства Хэнка, ничего. Благословенная тишина, и больше ничто не мешает мне слышать, как ты зовешь меня, как говоришь со мной из темноты, как будто и нет всех этих бесконечных стен и миль между нами, как будто ты снова рядом. Ну разве не этого я хотел?

День, когда весь мир затих, я помню очень хорошо. Странно, мы так привыкли к этим пустым, ничего не значащим «спасибо, передайте соль, привет, хорошо выглядите» и прочему мелкому словесному мусору, что перестаем замечать его. Слова, как песок на пляже, мелкие осколки чувств, искорки смысла, бесконечное однообразие пустоты. И вот — его больше нет, и осталась только тишина.

Даже не знаю, что было смешнее: то, что я вместо привычного «мне нужна новая доза» так и не смог выдавить из себя ничего, или то, как беззвучно открывались и закрывались губы Хэнка, пока он в ужасе пытался докричаться до меня. Хлоп-хлоп, точь-в-точь большая рыба, очень смешно. Я смеялся и смеялся, не в силах остановиться, да я и не хотел.

Теперь Хэнк всегда приносит мне лекарство сам, и молча вкалывает его, стараясь не встречаться со мной глазами. Хорошо. Не нужно тратить время и силы на общение с ним.

Следом пропал свет. Я так привык сидеть с закрытыми глазами, чтобы ничего не отвлекало меня от тебя, что когда однажды открыл, и ничего не изменилось в окружающей меня тьме, даже не очень удивился. Право же, никакой разницы, так даже спокойнее. Бедный Хэнк, должно быть, расстроен, ведь он так заботится обо мне. Приходит вот кормить меня с ложечки. Это, конечно, отвлекает, зато не приходится тратить остатки сил на то, чтобы носить туда-обратно дурацкую вилку. Ничего страшного.

Кажется, я просто таю. Истончаюсь, плыву и таю, как маленькая льдинка в раскаленных безжалостных твоих лучах. Но это не важно тоже.

Я знаю, что ты спасешь меня. Спасешь, как всегда спасал — от всего мира, и от меня, и от самого себя, наверное, тоже. Однажды ты придешь, и улыбнешься мне, и протянешь навстречу руку.

И тогда я сделаю последний шаг.